"Никто не играл в бюрократию": руководитель столичной прокуратуры рассказал о работе в условиях военного времени

Встреча наша началась довольно неформально – главный столичный прокурор лично встретил меня на проходной и, пожав руку, представился Олегом. Мое удивление развеяли его слова, простые и одновременно понятные сегодня каждому: "Мы все изменились". Да, кто-то еще восемь лет назад, кто-то недавно, но изменились все и навсегда…

Пожалуй, сейчас это один из традиционных вопросов, но все же расскажите, где вас лично застало начало активной фазы вторжения россиян. Верили ли вы в такое развитие событий, готовились?

Был дома с семьей. Около пяти утра услышал первый взрыв, второй, третий. Понял сразу – началось. Пока собирался на работу, обзвонил близких, а жену попросил уехать с ребенком в безопасное место.

До вторжения вопрос "будет война или нет" постоянно витал в воздухе. Впрочем, как и большинство, я до последнего надеялся, что до войны не дойдет. Но, услышав эти взрывы, сразу понял, что произошло. По дороге на работу получил оперативную информацию о ситуации в Киеве. Далее действовал в соответствии с инструкциями. От себя лично обратился к коллективу с просьбой не игнорировать воздушную тревогу, заботиться о собственной безопасности и безопасности родных.

Были мысли уехать в безопасное место?

Были мысли отправить семью подальше от Киева. Для себя же принял решение оставаться здесь. Когда отправлял жену с ребенком, то это было похоже на прощание. Хоть мы и верим в наших военных, но тогда не было понимания ситуации. А должность такова, что враг бы живым не оставил.

Как изменилась ваша работа и работа всей столичной прокуратуры после 24 февраля?

Первая проблема, с которой мы столкнулись, – поддержание публичного обвинения в судах. Из-за систематических ракетных ударов организовать судебное заседание без угрозы жизни и здоровью его участников было практически невозможно.

В целом же, наверное, изменилась скорость работы. Раньше иногда приходилось долго ждать какую-то бумажку, а с 24 февраля все пропорционально изменилось в другом направлении. Все вопросы, которые необходимо было решить для проведения следственных действий, для взаимодействия – все решалось пятисекундным телефонным звонком. И такого единения между службами, войсками я за 20 лет работы не видел. Если нужно было срочно поддержать то или иное следственное действие, тот или иной выезд – не было никакой преграды вообще.

Честно, очень приятно, как все сплочены и помогают друг другу. Начиная с того, что нужно было обеспечить людей питанием, все же находились постоянно на работе. И кончая процессуальными моментами.

Прокуроры тесно работали с полицией, чтобы упростить и сократить логистику прохождения документов. Помогали чем нужно. Тем более, что законодатель нам дал возможность на период военного положения частично выполнять функции суда. Это очень упрощало и ускоряло процедуру. Например, по избранию и продлению сроков пресечения, досудебному расследованию и т.д. За этот период мной, заместителями и руководителями окружных прокуратур принято 348 решений, которые в мирное время принимали бы следователи.

Часть судов работала и хочу отдать им должное, если срок выдачи документа сутки - они выдавали за 3-5 часов. Никто не тормозил процесс, в бюрократию не играл. Но были проблемы из-за того, что не работали реестры. И вот здесь мы использовали предоставленные нам функции судов. Вы же понимаете, поступала оперативная информация, в Киеве устанавливали комендантский час, продолжавшийся несколько суток, для отработки ДРГ. И вот здесь мы выполняли функции следователей, давали санкции, отрабатывали эти группы. Не могу много это комментировать, но это были успешные отработки.

Волонтерскую помощь оказывали?

Часть наших сотрудников, находившихся в западных регионах, организовывали гуманитарную помощь. Но для меня было важно, чтобы и наша помощь и поступающая из-за границы попадала туда, где она была наиболее нужна. Есть полиция, которая дежурит 24 часа в сутки, военные на передовой, больницы и детские дома в пострадавших из-за боевых действий регионах.

Был случай, когда во время следственных действий мы на складах обнаружили около 30 тонн медикаментов, аффилированных со страной агрессором. Так я лично связался с медицинской службой ВСУ и мы передали их нашим ребятам. Отдал и был спокоен, что пойдет по назначению. И то, что у нас было арестовано, – владельцы давали согласие и тоже передавали на ВСУ.

То есть арестованное имущество передается в пользу ВСУ…Много ли было фактов, особенно, если речь идет о российском имуществе?

Все действия совершались в соответствии с процессуальным законодательством. О лекарстве я сказал. Было еще горючее, которое было арестовано судом – с согласия владельцев тоже передано в ВСУ.

А сотрудники? Все ли остались в столице?

Коллектив работал и в столице, и в западных областях. Кто выезжал в эти регионы с семьей с двумя-тремя детьми, работал с пострадавшими. Вы же знаете, многие беженцы были переселены в западные регионы. С ними там работали наши прокуроры, фиксировали и документировали преступления русской армии.

Оставшиеся здесь привлекались к расследованию производств, связанных с ракетными обстрелами, к осмотрам мест поражений. У нас очень много повреждений и разрушений в Святошинском районе, в Оболонском (особенно в Пуще-Водице), Подоле, Дарнице.

Расскажу один факт. У меня есть заместитель – Мария Вдовиченко. И она была все время здесь. Детей отправила в безопасное место, а сама осталась и выполняла свою работу. Мария, к слову, отвечает за взаимодействие с другими правоохранительными органами. И когда коллектив видел, что она на месте, работает и не скрывается где-то в безопасности - всех это очень подбадривало.

В наше время важно, когда каждый выполняет свою работу – это имеет огромное значение.

Да.

Как изменилась структура преступлений, которые документируете? Какие преступления преобладают после 24 февраля?

С начала войны количество преступлений в столице уменьшилось существенно. Краж, грабежей, разбоев, то есть преступлений общеуголовной направленности, стало меньше примерно в три раза, если сравнивать с мартом-апрелем прошлого года. Это объяснимо значительным оттоком людей, закрытием большого количества предприятий и учреждений, введением комендантского часа.

Но значительно возросло количество преступлений против основ национальной безопасности: диверсий, посягательств на территориальную целостность и неприкосновенность государства, а также нарушений законов и обычаев ведения войны, которых до этого фактически вообще не было.

В основном работа столичных правоохранителей сейчас направлена ​​на документирование именно этих преступлений. Также в фокусе незаконный оборот оружия и боеприпасов, наркотических средств, совершение мошенничеств.

Сколько начато уголовных производств из-за вражеских обстрелов столицы?

В Киеве начато 101 уголовное производство. Речь идет о статье 110 (посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины) и статье 438 (нарушение законов и обычаев войны) Уголовного кодекса Украины.

О последствиях этих ракетных ударов всем известно. По последним данным, с начала войны в столице погибли 89 мирных жителей, в том числе 5 детей, 398 получили ранения, из них 20 детей.

Обстрелами нанесены значительные разрушения гражданской инфраструктуре нашего города. Повреждены более 200 жилых домов. Десять из них, по данным КГГА, восстановлению не подлежат. Были атакованы школы, детские сады и детский дом. Повреждения получили и десятки админзданий, спортивные объекты, больницы, транспортная инфраструктура. И это при том, что нормы международного гуманитарного права прямо запрещают нападение на гражданских людей и гражданские объекты.

Посему все случаи обстрелов российской армией мирных жителей и гражданских объектов мы тщательно фиксируем. Прокуроры лично участвуют в осмотрах мест событий, привлекают экспертов, вместе с полицией устанавливают и допрашивают потерпевших, свидетелей. В дальнейшем собранные доказательства помогут привлечь виновных к ответственности, а пострадавшим получить компенсации.

Настаиваю, чтобы некоторые места поражений осматривали повторно. К примеру, на днях завершили повторный осмотр телебашни. Сначала там был пожар, была угроза повторных обстрелов. А сейчас в более спокойной обстановке весь световой день отработали со специалистами и экспертами, извлекли дополнительные фрагменты.

Много работы еще в ТЦ Ретровиль. Было попадание двух ракет и часть, где размещался спорткомплекс, вообще завалена. Я был на месте и видел, что там очень много работы по демонтажу… Машины иссеченны, магазины разрушены. Зрелище ужасное.

Каковы основные назначаемые экспертизы? Претерпел ли какие-либо изменения этот процесс в условиях войны?

Важно понимать масштаб нанесенного ущерба, если это коммерческое учреждение, квартира, коммунальный или государственный объект. А вот что касается оружия, то нужно провести судебно-баллистические и взрывотехнические экспертизы, и вот здесь для нас есть новое.

Если раньше мы понимали, что это может быть за оружие – автомат, пистолет. Сейчас - ракеты... Потому работаем в консультациях с экспертами. Читаем литературу, учимся, расспрашиваем специалистов – они нам помогают.

Сейчас вы работаете над документированием преступлений и за пределами Киева. Можете рассказать более подробно?

Да. К примеру, столичная прокуратура осуществляет процессуальное руководство расследованием преступлений россиян на территории Гостомеля, совершенных с начала войны и во время оккупации.

Сейчас там работает несколько следственно-оперативных групп, в которые входят и прокуроры из столицы. Ими уже осмотрено 2320 домовладений и помещений и 69 многоэтажек.

И знаете, если в первые дни осмотрели 65 домов и это казалось много, то сегодня уже наладили работу и ежедневно осматриваем по 200-300.

Работа продолжается непрерывно. Допрашиваются свидетели и потерпевшие, в том числе обстоятельств умышленных убийств, похищений и безвестного исчезновения людей.

Проводится и эксгумация тел погибших в местах стихийных или временных захоронений. Уже обнаружено 30 тел людей с признаками насильственной смерти. Мы видим, что эти люди погибли в результате расстрелов из стрелкового оружия, а также в результате артобстрелов.

С прокурорами на месте работают следователи, специалисты-криминалисты, взрывотехники, специалисты ГСЧС, эксперты КНИИСЭ, в том числе в сфере экономической экспертизы для установления размера причиненного ущерба.

Кроме того, как я уже говорил, столичные прокуроры в западных регионах вовлечены в масштабную работу по получению показаний от украинских беженцев, ставших очевидцами или жертвами преступлений РФ.

Работа проводится с нашими соотечественниками из Харькова, Киева, Мариуполя, Сум, Тростянца, Ирпеня, Бучи, Гостомеля и многих других городов.

Во всех этих производствах стараемся максимально поддерживать связь с потерпевшими.

И сколько уже людей допрошено и сколько задокументировано преступлений?

Всего в уголовных производствах о военных преступлениях, совершенных на территории Киева (без учета работы в западных регионах и Гостомеле) проведено 725 осмотров места происшествия, 60 осмотров трупов, допрошено 703 потерпевших и 305 свидетелей, назначено 46 экспертиз.

Вы говорили, что в структуре преступности существенно увеличилось количество, в частности, диверсий. То есть люди, к сожалению, иногда идут на сотрудничество с врагом. Сколько уже зафиксировано таких фактов? В чем чаще всего заключается такое сотрудничество? Это сбор и передача информации бывают и какие-либо другие формы?

На сегодня при процессуальном руководстве органов городской прокуратуры 13 лицам уже сообщено о подозрении в совершении преступлений, связанных с сотрудничеством с врагом (государственной измене, коллаборационизме, оправдывании вооруженной агрессии).

Такое сотрудничество чаще всего заключается в передаче информации о Вооруженных силах Украины и ТрО, а также в добровольном занятии должностей в незаконных органах власти, созданных на временно оккупированных территориях, передаче материальных ресурсов вооруженным формированиям государства-агрессора.

Например, сообщено о подозрении в государственной измене жителю Киева, создавшему Telegram-канал и оказывавшему российской федерации помощь в проведении деструктивной пропаганды и подрывной деятельности против Украины. Также он передал им информацию о местах дислокации военной техники и подразделениях ВСУ в столице. Подозреваемый взят под стражу.

Кроме того, в коллаборационной деятельности разоблачен служащий Укрзализныци. Человек, проживавший в одном из населенных пунктов Бучанского района, принял предложение оккупантов о сотрудничестве и оказывал им помощь. Даже передавал им продукты. Он также взят под стражу.

К сожалению, столкнулись с привлечением оккупантами к подрывной деятельности несовершеннолетнего. 17-летний подросток, которого российские военнослужащие склонили к сотрудничеству, предоставлял им информацию о позициях наших военных на территории одного из сел Бучанского района. Он также участвовал в мародерстве.

Часто сталкиваетесь со случаями, когда злоумышленники выдают себя за представителей территориальной обороны или прикрывают преступления участием в добровольческих формированиях?

Несколько таких фактов действительно имеют место, хотя их нельзя назвать частыми.

Например, в Днепровском районе столицы задержан мужчина, который, представившись бойцом терробороны, требовал у владельца СТО передать ему в распоряжение автомобиль вроде бы на нужды подразделения. Злоумышленник был задержан, когда он пытался выехать из СТО на автомобиле одного из клиентов. Задержанным оказался представитель одного из местных добровольческих формирований.

Другой пример: при процессуальном руководстве Деснянской окружной прокуратуры разоблачены двое мужчин, завладевших огнестрельным оружием, выданным терробороной на других лиц. Во время обысков у них изъяли автоматическое оружие, более 300 боевых патронов и два устройства для отстрела резиновых пуль. Со всеми задержанными работают следователи.

Были случаи мародерства?

Были случаи на СТО, о которых я говорил. Есть порядок передачи авто, все документы подписываются военной администрацией, должно быть согласие владельца. Но в начале, когда многие выехали, то были случаи, которые приходили на СТО и могли забрать авто. По этим фактам открывались производства и сегодня очень много автомобилей вернули владельцам. Возможно, еще будут дополнительные заявления – еще многие не вернулись.

Но массово таких случаев не было, видимо, потому что в Киеве полиция в первый же день была переведена в боевую готовность. Практически весь личный состав. Все были на рабочих местах и ​​обеспечивали правопорядок вместе с военными и ТрО. Работа не останавливалась. Возможно, это дало сдержать в том числе и мародерство.

Недавно видела сообщения столичной прокуратуры о том, что волонтеры стали жертвами мошенника, который обманул их более чем на миллион гривен. Расскажите об этом случае больше. И был ли это единичный случай?

Случаи, когда нечистые на руку лица пытаются обогатиться на войне, к сожалению, тоже бывают. Недаром же говорят: кому война, а кому родная мать…

Эпизод, о котором вы упомянули, был разоблачен в апреле. Мошенник обманул более 100 волонтеров, желающих приобрести для украинских военных необходимые вещи и амуницию. Эти преступления мужчина совершал с камеры Киевского СИЗО, где находился под стражей.

В первый день войны он создал Telegram-канал, где разместил объявления о продаже товаров для военных. "Продавал" бронежилеты, шлемы, разгрузки, коллиматорные прицелы, спальные мешки. Получив от волонтеров предоплату, больше не выходил на связь. По предварительным данным, завладел таким образом более 1,3 млн гривен.

Еще более циничная ситуация связана с мошенничеством с жильем для переселенцев. Совместно с полицией разоблачили аферистов, разместивших в интернете объявления о якобы предоставлении вынужденным переселенцам жилья на территории Закарпатской области. Получив аванс от людей, которые из-за войны войны покинули свои дома, мошенники сбрасывали им геолокацию временного жилья. Представьте теперь состояние потерпевших, которые убегая от войны с маленькими детьми, приезжали по указанному адресу и оказывались на местном кладбище.

Это кощунство… Если говорить о преступлениях, совершенных во время атаки россиян на столицу, невозможно не упомянуть о танке на Оболони…

Потерпевший, чье авто переехал танк, жив. Он провел три недели в больнице, но жив. Следователи и прокуроры провели с ним следственные действия. Тот легендарный танк, который вы видели на видео, передан ВСУ. Но идет следствие и я думаю неуместно комментировать, пока мы его не завершим. У нас была задержка в том, что потерпевший долго лечился, и мы даже не могли его опросить. Но это не касалось отработки того, кто это сделал. Больше пока сказать не могу.

Вы уже говорили, что уменьшилось количество гражданских преступлений, таких как наркоторговля, бытовые убийства, домашнее насилие. Но ведь они не исчезли полностью. Испытали ли они какие-то видоизменения. Возможно, заметно уменьшилось количество одних преступлений, а возросло количество других?

Действительно, бытовая преступность никуда не делась, хотя и наблюдается снижение ее уровня, обусловленное оттоком населения, о чем я говорил раньше.

Приведу некоторые цифры. С 24 февраля на территории Киева совершено 16 убийств на бытовом грунте, из которых 11 раскрыто.

Очевидно также и то, что на время войны не прекратили свою деятельность и наркодельцы.

За время военного положения задержаны 25 человек, занимавшихся сбытом наркотических средств и психотропных веществ. У них изъяли 3 кг амфетамина, 4 кг PVP, 1 кг метадона и 2 кг каннабиса.

Также за это время разоблачили мужчину, который, проживая с матерью трех несовершеннолетних девочек, систематически насиловал этих детей и удовлетворял половую страсть неестественным способом. К моменту совершения преступлений одной из девочек было 13 лет. Мужчина под стражей.

Какую видите на сегодняшний день задачу перед собой?

Самая первая задача – удержать город в безопасности, не допустить мародерства и неоправданного применения оружия, которого много на руках.

Мы уже создали план и разработали общие мероприятия, позволяющие обеспечить правопорядок в городе. Для этого должна быть и коммуникация между разными структурами. В этой коммуникации должно быть задействовано руководство города, начальник службы военного правопорядка, другие службы. Должны перевести город к относительно нормальной жизни. Мы не знаем, что будет дальше, но это то, что мы можем сейчас делать. И это хочется делать. И в этом меня поддерживают.

Многие жители Киева сейчас возвращаются домой и крайне важно, чтобы они могли чувствовать себя в безопасности. Максимально, насколько это возможно.