Итальянский журналист об эпидемии коронавируса: "все пытаются найти козла отпущения"

Италия остается одним из эпицентров распространения коронавируса в Европе. Число заражений достигло 139 тысяч случаев. Но, число инфицированных стало снижаться впервые с 17 марта. Все это время страна находится на тотальном карантине. В первые недели, в интернете и социальных сетях появлялись десятки видео, как итальянцы поют на балконах, поддерживая друг друга. Уже через три недели жестких ограничений атмосфера начала манятся: стала распространяться информация о растущем числе случаев ограблений продуктовых магазинов. Под конец первого месяца многие жители Италии оказали истощены эпидемиологическими ограничениями, как финансово, так и морально. В разговоре с УНН, президент Национальной ассоциации научных журналистов и директор Миланского центра этики в науке и журналистике Фабио Туроне Лантин рассказал, что несмотря на высокие стандарты в системе здравоохранения, Италии оказалось совершенно неготовой к эпидемии по разным причинам —в частности политическим, а так же и из-за отсутствия решительной координации на республиканском уровне. Об этом и многом другом он рассказал в интервью УНН.

- Расскажите, что происходит сегодня в Италии?

- С некоторой точки зрения, национальное правительство ведет себя очень рационально, чтобы остановить эпидемию, призывая к координации на национальном уровне: распространяют инструкции для граждан, последовательно координируют действия. Но все же есть проблемы. Огромная проблема в существенных различиях на региональном уровне. В частности, Ломбардия и Венето (наиболее пострадавшие от коронавируса районы Италии — ред.) – регионы, которые граничат между собой на Севере страны, - управляются большинством крайне правых политиков, таких как "Лига". Надеясь приобрести еще больше власти, после того, как они погрузили в августе страну в кризис, они еще больше маргинализировались. Их маргинальность создает какофонию в информационном пространстве, от которой сейчас очень видны последствия и в ситуации вокруг коронавируса. Система здравоохранения управляется в Италии на региональном уровне. Когда мы узнали о первом случае за это должны были нести ответственность местные власти. 

- Как вы оцениваете возможности медицинской системы в наиболее пострадавших регионах?

В этих регионах (Ломбардия и Венето — ред.) наилучшая медицинская система в стране. Там соединены два вида медуслуг: есть и общественная и частная медицина. Мы объединили их одну систему в 1978 году. И это считается лучшей моделью здравоохранения в Европе. Некоторые люди всегда призывали отменить совсем общественную медицину, потому что частная система более эффективна, более удобна. Так говорили в Венето и в Ломбардии, особенно в Ломбардии. Медицина в этих районах была представлена всему миру, как позитивная модель общественной и частной систем медицины. Там действуют листы ожидания, качественное обслуживание, все предоставляется за счет общественных средств, но через систему частных клиник. Вы можете пойти в госпиталь с любым вопросом, и они предложат вам два варианта очереди. В одной вы платите, в другой не платите, но ждете свою очередь в списке ожидания. Таким образом, все функции в госпитале объединены. И сейчас это все взорвалось. Эта система оказалась на первой линии вспышки коронавируса. И оказалось, что нам нужен высокий уровень координации, который может обеспечить только государственная система здравоохранения. Частные госпитали оказались вообще недееспособны в таких условиях, хотя бы потому что они не имеют системы скорой помощи. Оказывать экстренную помощь способно очень мало частных больниц. Большую часть скорых вызовов взяли на себя общественные госпитали. И система здравоохранения полностью заблокирована. Вы сейчас не можете вызвать скорую, разве что вы умираете и вам придется даже это объяснить по телефону.

- Ситуация в Ломбардии и Венето отличается?

В этих районах следовали двум разным подходам, двум разным стратегиям. У них, конечно, не было, на самом деле, никаких стратегий. Но, например, в Венето власти решили сразу закрыть посёлок, где был зарегистрирован первый случай, с 3 тысячами жителями. Они решили протестировать все население. В Ломбардии никогда не тестировали людей с симптомами. Вместо того, чтобы тестировать людей с симптомами устанавливали контакты инфицированных людей. 

На ранних этапах эпидемии был очень важный футбольный матч Лиги Чемпионов, который проходил в Милане. Играла команда из Бергамо – из небольшого города в Ломбардии. Они приехали в Милан, чтобы сыграть матч на большом стадионе. Была игра с испанской Валенсией. И сейчас мы знаем, что половина жителей Бергамо приехала в Милан и много людей были таким образом заражены. Потом они вернулись в Бергамо. В некотором роде, в следствии этого и пришлось закрыть всю страну. И эпидемия на Севере продолжается, если сравнить число инфицированных с Югом страны.

- Как освещается в итальянских СМИ пандемия?

- У итальянских СМИ есть традиция освещать сенсации, а не описывать, что происходит на самом деле. К тому же есть сомнения можем ли мы доверять заявлениям властей – на сколько отвечает действительности то, что они нам рассказывают. В начале это было какое-то сумасшествие. По телевизору без конца обновлялись данные о людях с болезнью в реальном времени и так далее. Это создало климат тотальной истерии. И политики не имели малейшего представления, о чем они говорили. Я думаю, дело в том что мы были не готовы решать проблему.
На самом деле, все данные абсолютно ненадежны. Я хочу сказать, что распространяется очень много информации, которая основана на ненадежных данных. Притом, этой информацией пользуются, как врачи, так и медиа. Это громадная проблема, которая касается коммуникации во время эпидемии. Еще одна вещь, которую я во всей этой ситуации просто не ненавижу – в правительстве все пытаются найти козла отпущения.

- Какие, например, данные – ненадежные?

- Сейчас мы имеем то, что ситуацию в Италии освещают официальные лица, которые совершенно не владеют ситуацией. Это создает недопонимание вокруг всех данных, вместо того, чтобы объяснять ситуацию. Есть очень интересное мнение, что статистика, которую предоставляют официальные власти, показывает, что количество смертельных случаев в Италии гораздо выше, нежели в других странах. Например, когда, к примеру, говорится, что тысяча человек в Италии умерли от коронавируса, - на самом деле, это не значит, что единственной причиной был коронавирус. Потому что с эпидемиологической точки зрения, утверждения, что они умерли во время заражения и от заражения – это разные вещи. На самом деле, существует целый набор факторов, которые должны учитываться, когда мы говорим о смертности от коронавируса. Особенно, когда мы говорим о смертности в 80, 90 лет. Потому что средний возраст тех, кто умирает в Италии от коронавируса – это 80 лет.

- Из вашего опыта, то как раньше освещались  подобные ситуации можно ли сравнить с тем, что сейчас происходит вокруг кризиса с коронавирусом и какие уроки мы можем из этого вынести?

- Мы не можем это ни с чем сравнивать. Сначала могло казаться, что у нас есть опыт, как справляться с эпидемией. Но здесь слишком много деталей, которые могут, как прояснить, так и запутать понимание ситуации. В первую очередь, что мы должны понять – это то, что мы в Италии оказались абсолютно не готовы к таким вызовам на региональном уровне.

- Как сейчас предоставляется медицинская помощь по другим аспектам?

- По-разному. Количество людей, которых пускают в больницы снижено. Профилактические визиты — отменены. Все, что можно отложить и перенести – отменяется. Для всех, кто нуждается в неотложной медицинской помощи установили правила. Например, в холе ожидания может находится только один человек. Другие люди должны ожидать за пределами помещения. Также запрещен вход лицам, которые сопровождают. На дверях установлены датчики, которые определяют температуру, разные приспособления. И, в случае, если обнаруживается, что кто-то потенциально может оказаться переносчиком коронавируса - его направляют в другой госпиталь для дальнейшей диагностики. В госпиталях, где, например, лечат онкобольных — все горазда сложнее.


- Как обстоит ситуация с защитными средствами?

- У нас недостаточно защитных средств для персонала – масок, девайсов для более сильной защиты персонала. Более того, у нас нет инструкций. У меня есть личный такой опыт. Мать моей жены была госпитализирована в январе с переломом плеча. Она сломала плечо еще до того, как это все произошло. Она оставалась под присмотром врача. Она находилась в Милане на реабилитации. И там лечили, в том числе, и пациентов с коронавирусом. Потом власти приняли решение, что все пациенты с некритическим проблемами здоровья должны покинуть больницу, как можно скорее. Потому что риск заболеть коронавирусом, пребывая на стационаре был выше, чем польза от такого лечения. И ее перевели в небольшую клинику, тоже в Милане, которая раньше не оказывала помощь при переломах. И, спустя лишь несколько дней центральный госпиталь полностью переориентировали на лечение пациентов с коронавирусом. И в Милане было недостаточно защитных средств – масок, халатов и дезинфекторов в достаточном количестве. Я видел медсестер, которые вынуждены были пользоваться одним халатом, не меняя его, целый день. И это – нонсенс. В конце концов, мы забрали ее домой, потому что и во второй клинике появились случаи коронавируса.

- Сам вирус при всем этом остается сильным фактором смертности?

- На самом деле, это до сих пор неизвестно. Тем не менее, количество смертельных случаев от коронавируса очень высокое. При этом, есть еще люди и смертельные случаи, связанные с сезонными факторами, возрастными и так далее. Условно у нас есть несколько предусловий: люди, которые умерли бы в любом случае по определенным причинам, но при этом они инфицировались, в том числе и коронавирусом. Но, это можно определить только в ретроспективе. Сейчас мы собираем данные о том, сколько людей умерли от коронавируса, даже если эти случаи были вызваны другими причинами. Это усложняет сравнения. Мой семейный врач, например, имеет 15 пациентов с коронавирусом. Она их консультирует по телефону. Скорее всего, у них коронавирус, но никто их не тестирует. Все, что ей остается — это поддерживать их состояние. До тех пор, пока они не окажутся в критической ситуации. Пока им не понадобится госпитализация. Она также их навещает, при том, что у нее тоже нет средств надлежащей защиты.

- Тестирование проводится в недостаточном количестве?

- Уровень тестирования очень низкий, потому что у нас нет тестов для всех. И мы тестируем только тех, кого в первую очередь госпитализируют. И даже это зависит от регионов. Поэтому точно оценить масштабы очень сложно.


- Откуда в Италию везут тесты?

- По поводу этого была дискуссия. Некоторые лаборатории начали производить тесты самостоятельно. И многие лаборатории готовы производить тесты. Но это целая технология, которая тоже требует подхода и определенной политики, процедуры. Поэтому в начале с этим тоже были сложности. Сейчас зарегистрирована петиция со стороны определенных лабораторий, которые просят власти разрешить им их производить. Кроме того, у нас заканчиваются реагенты. То есть, на самом деле, здесь возникает столько факторов, что с уверенностью можно сказать лишь то, что мы абсолютно не готовы к этому вызову. Абсолютно все оказалось в ненадлежащем состоянии.

- Вы думаете, что случаев заражения, на самом деле, может оказаться больше?

- Есть исследования британского Королевского колледжа с участием итальянских ученых. В этом исследовании говорится, что многие случаи протекают при слабом проявлении симптомов у людей, которые распространяют вирус, даже если они сами при этом переживают болезнь без осложнений в довольно легкой форме. Тем не менее, они считаются позитивно инфицируемыми. Проблема в Италии в том, что у нас не тестируют всех, кого необходимо тестировать. Но мы знаем, что у нас еще очень много инфицированных людей, которые не получают никакого лечения. Конечно, это все влияет на оценки: как можно оценить ситуацию без последовательного тестирования? Но если вы тестируете только тех людей, которые вероятно заражены – конечно, у вас окажется большое количество инфицированных. К тому же, у нас очень много людей с сильными симптомами, подтвержденными клинически. Чем больше тестов вы делаете – тем больше позитивных результатов у вас будет. Некоторые чиновники говорят, что у нас может оказаться до 600 тысяч случаев заражения. Реальная проблема сейчас в том, какие принять меры сейчас, чтобы защитить население. Даже если, 1 миллион пострадает, мы должны защитить остальные 59 миллионов и их благосостояние.