С 1 января 2025 года украинская авиационная отрасль лишилась налоговых льгот и преференций, действовавших более десятилетия. Именно благодаря этим механизмам предприятия могли модернизировать производство, запускать новые проекты и сохранять десятки тысяч рабочих мест. Их отмена поставила авиацию на грань выживания: компании работают в режиме истощения, одновременно обеспечивая критические потребности военной авиации.
Эффективным инструментом поддержки на сегодня считается включение авиастроения в новую государственную инициативу Defence City. Народные депутаты уже подали ряд поправок, из которых, по данным налогового комитета, учтена только одна. Судьба остальных пока неизвестна, хотя они критически важны для сохранения отрасли.
О ситуации, содержании поправок и их значении для авиации и Украины в целом УНН поговорил с Президентом Аэрокосмической ассоциации Украины Виктором Поповым.
– Господин Виктор, как вы оцениваете ситуацию, в которой оказалась украинская авиация после отмены льгот?
– Ситуация критическая. Самолетостроение – это стратегическая отрасль, которая обеспечивает обороноспособность, дает работу более 40 тысячам человек и создает мультипликативный эффект для десятков смежных секторов. Но с 1 января 2025 года предприятия лишились налоговых льгот, действовавших более 10 лет. Только за 2017-2023 годы эта система дала 9,3 млрд грн высвобожденных средств, а в ответ государство получило 22,9 млрд грн налогов. То есть эффективность налоговых льгот составила 2,5 раза, фактически на каждую гривну налоговых стимулов государство получило 2,5 гривны налогов. Теперь эта поддержка оборвана, а предприятия вынуждены работать на пределе, выполняя оборонные заказы без надлежащих ресурсов.
– Почему именно Defence City рассматривается как ключевой инструмент спасения?
– Defence City призван стать специальным режимом для предприятий ОПК. Если авиацию не включат в полной мере в резиденты, мы получим парадокс: стратегически важная отрасль окажется вне государственной поддержки. А это риск банкротств, остановки программ, оттока кадров. Наоборот, включение самолетостроения позволит сохранить производство и развивать такие проекты, как модернизация "Руслана", производство Ан-178, новые двигатели от "Мотор Сич" и "Ивченко-Прогресс" и другие выдающиеся достижения, которыми могут похвастаться даже далеко не все ведущие страны мира.
Также принципиально подчеркнуть, что льготы и преференции в рамках поддержки украинского авиапрома – это не деньги, которые государство "дарит". Это скидки, которые предприятия вкладывают в развитие. И результат мы видим по цифрам и показателям. Это наиболее эффективная инвестиция государства.
– Что произойдет, если эти поправки не будут учтены?
– Это будет означать системную деградацию. Производство сократится на 30-40%, инвестиционные программы – на 40-60%. Будет потеряно до 15 тысяч рабочих мест. А главное – мы потеряем технологические компетенции и независимость. Для страны в состоянии войны это недопустимо.
– Переходя к содержанию изменений, которые предлагает авиация в Defence City, острые дискуссии с самого начала вызвал процентный барьер оборонного дохода, почему так?
– Требование в 90% от оборонной деятельности было абсолютно нереалистично для авиации. Даже у ведущих компаний, таких как АО "Антонов", этот показатель не достигает такого уровня из-за специфики работы. После того, как наши правки были поданы и рассмотрены, налоговый комитет сообщил о снижении порога оборонного дохода для авиационных предприятий с 90% до 50%. Это более реалистично, однако ключевое – не только цифра, но и правильное определение, что именно считать оборонным доходом. Это должны быть не только прямые поставки Минобороны, но и производство самолетов, их ремонт, модернизация и обслуживание. Это тоже работа на оборону.
Пример очень прост: модернизированный транспортный самолет, который еще вчера работал в гражданской авиации, завтра может выполнять задачи армейской авиации – доставлять боеприпасы, эвакуировать раненых или перевозить войска. Это непосредственный вклад в национальную безопасность, и закон должен это учитывать.
Не менее важным является вопрос международных контрактов. Украинские предприятия выполняют соглашения не только для Минобороны, но и по международным программам, в том числе двойного назначения. Это интегрирует нас в мировой рынок, приносит валютные поступления и одновременно укрепляет бюджет.
В то же время, если по этому пункту мы понимаем ситуацию и она более или менее приемлема, то судьба остальных пока неизвестна, хотя они критически важны.
– Какие еще поправки остаются необходимыми для учета и почему они настолько важны?
– Их можно сгруппировать в несколько блоков. Один из важнейших – это включение в перечень резидентов Defence City авиационных предприятий, которые подпадают под действие Закона "О развитии самолетостроительной промышленности" и уже признаны Кабинетом Министров критически важными для экономики и обороны. Если этого не сделать, получается парадокс: государство ранее предоставило отрасли особый статус, а теперь само же его игнорирует, формируя новую инициативу без учета авиации. Это создает риск потери целого сектора, который доказал свою стратегическую значимость.
– Действующий законопроект отсекает предприятия с долгами. Почему это несправедливо?
– В военное время налоговая задолженность часто возникает из-за обстрелов, релокации, разрушения производств. Но эти предприятия все равно выполняют оборонные заказы. Мы предлагаем компромисс: дать три года на погашение долга. Это сохраняет принцип ответственности, но позволяет работать.
– Авиационная отрасль также настаивает на освобождении от налога на прибыль. Почему это принципиально важно?
– Потому что эти средства не пойдут в дивиденды или "проедание". Они остаются в самих предприятиях и работают на развитие. Прежде всего это инвестиции в научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. Это огромный пласт работы, без которого авиастроение просто не существует: создание новых двигателей, модернизация самолетов, разработка беспилотных платформ, внедрение композитных материалов и цифровых технологий. Именно благодаря НИОКР появляются те решения, которые завтра становятся сердцем наших самолетов.
Примером может быть модернизация "Руслана" – уникального транспортного самолета, способного перевозить сотни тонн грузов. Без постоянных исследовательских и конструкторских работ он бы давно устарел, но благодаря НИОКР мы можем продолжать его ресурс, адаптировать под современные потребности и интегрировать в оборонные задачи.
Другой пример – восстановление украинской "Мрии". Это символ государства, но в то же время и сверхсложный инженерный проект, который требует уникальных разработок. Смогут ли украинские предприятия его реализовать? Да, при условии, что у них будет ресурс для НИОКР и модернизации производства. Именно освобождение от налога на прибыль позволяет аккумулировать такие средства и превращать их в инновации, которые делают нас конкурентными в мире и сильными в войне.
– Какие еще изменения предлагаются?
– Это освобождение от земельного, имущественного и экологического налога, отказ от штрафов и пени в случае исключения из перечня. Потому что предприятие, пострадавшее от обстрелов, нельзя наказывать во второй раз. Также мы предлагаем установить прозрачный порядок использования высвобожденных средств под контролем правительства.
– Ваш главный посыл законодателям?
– Defence City не сможет достичь максимальной результативности без авиации. Это не "просто отрасль", это стратегическое преимущество, которое важно не потерять. Наш призыв прост: дайте авиации шанс выжить и стать локомотивом послевоенного восстановления.
В Украине иногда звучат нарративы, будто самолетостроения уже не существует. Но это – прямая калька с вражеской пропаганды, которая десятилетиями пытается нас убедить, что мы "ничего не можем". На самом деле Украина имеет все мощности и компетенции, чтобы строить самолеты, развивать авиацию и двигаться вперед. Да, после начала полномасштабного вторжения условия стали сверхсложными, многие предприятия потеряли производственные базы или были вынуждены релоцироваться. Но потенциал сохранился, и если государство поддержит отрасль, она докажет свою силу.
Наша задача – не допустить, чтобы авиация сегодня повторила судьбу почти утраченной космической отрасли. Мы можем не только сохранить, но и усилить ее. Для этого нужно одно: политическая воля и восстановление апробированных жизнью механизмов поддержки.