КИЕВ. 18 ноября. УНН. Разговор УНН со снайпером с позывным “Семен” произошел во время его кратковременной побывки в Киеве. Перед нами молодой, черноволосый мужчина с пронзительным взглядом. Поначалу он прячет руки в карманы форменной куртки, но по мере того как разворачивается беседа, жесты его все больше подчеркивают эмоциональность разговора - это завораживает.
Общения начинаем с ситуации на фронте. Боец не вдается в детали, но становится ясно, что ситуация мягко говоря непростая. Многое упирается в рельеф местности, развертывание войск и в техническое обеспечение противника.
“В основном, задача в технологиях. Эта война технологическая. Сейчас больше нужно акцент делать даже не на планах, а больше на технологии. Потому что, какой бы ты не был умный, с палкой ты ничего не сделаешь. Дроны зашли – убрать их нечем. И что ты будешь, бежать от них по всему полю? Ну сколько ты пробегаешь в амуниции 35-килограммовой на себе – 5 минут, 10 минут. И все, тебя убили. На этом вся твоя война закончилась”, - говорит боец.
– А как с дронами бороться? Дрон можно просто сбить?
Можно, при определенной высоте, если он стоит. Но это смешно. Это как в 1941, но не в 1941-м воюем же. Тогда это было бы непонятно. А сейчас для этого существует специальная пушка, которая взяла его и устранила. И его не уничтожили, а просто вывели из строя и забрали себе. Ты его перепрошил, и у тебя вещь, которая стоит 3-4 тысячи долларов, и уже служит для тебя. Ты пользуешься, и она приносит тебе пользу.
- То есть, когда ты воюешь, ты еще думаешь о том, чтобы не сильно повредить, чтобы можно было себе забрать?
Да, пушка его блокирует и сажает. Ты это дрон забираешь. Есть системы, которые глушат его сигналом и дроны падают, как мертвые мухи. А есть системы, когда ты его сигналом переманиваешь и все - ты им уже управляешь. Вот Mavic 2 (квадрокоптер - ред.), к примеру. Его цена минимальная – 140 тысяч гривен. Это 3 тысячи долларов. Таких 3-4 штуки за выход взял и 12 тысяч долларов ты уже для своего результата принес, и оно работает на тебя. Потому что тебе это никто не купит. Тебе армия не даст, такой дрон. Такие деньги на тебя никто не потратит. А волонтеры, тоже… Не знаю, есть какие-то большие группы волонтеров, я таких лично не встречал, чтобы пришли, и вот вам дрон, вот вам еще что-то. Дорого. Война – это очень дорого.
– Почему снайпер?
Каждый воин выбирает свое оружие. Тут тебе либо оно заходит, либо не заходит, вот и все. Снайпер - это умный воин. Тут надо думать, стратегию строить. Ты строишь карту настрелов, продумываешь как ты будешь выходить на позиции, стрелять – ведь не будет хаотичного боя. Если у тебя есть план, у тебя есть сектор – ты изначально знаешь, куда ты идешь, где ты ляжешь, что ты будешь там делать, как ты оттуда уйдешь. Ты воюешь головой, не только умением. Выстрел – это ничего. Все подвести к выстрелу – это мастерство. Нажать на курок может даже обезьяна и стрелять из автомата. То есть, не в этом смысл, а в самой тактике. Тогда ты результативный.
Снайперов вообще мало. То есть, с этим надо именно жить, учить, заучивать, понимать, что ты делаешь. За месяц человека не обучить, а у нас специалистов в этой области не так уж и много…
– Ты проходил переподготовку за границей?
Да. Я в Польшу летал. Там получил образование, там работал на 308 калибре (калибр 7.62*51 - ред.). Сейчас я получил 338 – это чуть другое, и дистанция другая, и навыки нужны другие. Мы их будем приобретать в бою прямо сейчас (смеется – ред.). С нынешними то реалиями.
– Как пришла мысль пойти на фронт?
Да мысль не пришла. Это сразу, мне кажется, у человека это либо есть, либо нет. Все! Ты не думаешь о выборе – это лично конкретно твое решение. Я не сомневался, я знал, что надо это делать и все. То есть, я не думал – идти или не идти. Так, наверное, сработало.
– Убивать страшно?
Почему страшно убивать? Страшно быть бесполезным. Это страшнее, чем убивать. Ты не убиваешь на войне. Ты, наверное, просто выполняешь поставленную задачу - убиваешь врага. Это немного другое.
– Задам вопрос по-другому: убить врага – это удовольствие?
Нет, это не удовольствие. Это неотъемлемая мера, которую нужно принимать. Потому что тебя убьют. Ты убиваешь во благо чего-то, не удовольствие получаешь. Тебя заставляет ситуация это делать. Ты от этого удовольствия не получаешь. Либо ты убьешь, либо тебя убивают. Ты защищаешь, в первую очередь, свой дом. На тебя нападают. Когда ты нападаешь и убиваешь – это, наверное, по-другому. Но нам такое неведомо, потому что мы не нападаем, мы защищаемся. Поэтому я не могу понять те чувства, которые испытывают конкретно они. Мы знаем, что мы испытываем, как защитники своего дома. А что ощущают в этот момент они? Наверное, они больше удовольствия получают, чем что-то другое. Вот и разница между нами. Ну это сугубо моя личная точка зрения.
– Ты считаешь, сколько ты их убил?
Нет, зачем их считать?
– В фильмах часто показывают снайперские дуэли. Это миф или все-таки реальность?
Да, они существуют. Если на вражеской позиции работает снайпер, то выезжает контрснайпер, который работает конкретно по снайперам. Это наверное пик самой сложной задачи, которая может быть поставлена – именно контрснайперский бой. Потому что ведется серьезный наблюдательный пост. Ведется сбор снимков. Там очень огромный объем работы. Ты липовые позиции ставишь, выманиваешь его. В чем задача? Самое сложное – это обнаружить, откуда ведется по тебе огонь. То есть, если ты обнаружил врага – ты его, значит, устранил. Насколько ты спрячешься, насколько ты будешь хитрый – от этого зависит твоя жизнь. Вот и все.
– Сколько в твоей работе занимает по объемам разведка, выманивание изучение позиций? Ведь выстрел по объекту - это не все…
Везде по-разному. Все зависит от твоего профессионализма, и с кем ты воюешь. Если по ту сторону лежит опытный человек, это могут быть и недели, и месяцы… Есть позиция, где к примеру, ребята становились, и они уже знают нахождение лежки снайперов. И просто тебя вызывают, ты принял позицию для себя удобную. Ты знаешь, где открывать огонь и ждешь, когда он себя рассекретит, и делаешь свою работу. А если ты не знаешь, просто есть догадки, что снайпер работает? К примеру, среди ребят начали появлятся 200-е от снайперского выстрела. Понимаешь, что работает снайпер. Позиции нет, не выдана. Ты должен ее обнаружить. И ты используешь разные методы, разные уловки, чтобы обнаружить снайпера. Это является самым сложным в работе снайпера, именно контрснайпер. Это самый высший разряд снайпера. Это профессионал высшей категории. Потому что, в основном, мы снайпера второго класса, мы работаем по определенной поставленной задаче. Это радисты, командиры, пехота. Ты не всегда стреляешь, ты еще и разведчик. Ты видишь, ты залезаешь, можешь, к примеру, видеть наводку и навести арту. По логике своей – зачем тебе убивать одного, двоих людей, если ты можешь вывести из строя группу из 15-20 человек. Ты должен принимать решения по ситуации. Ты должен думать всегда. Ты не просто ходишь, и кого-то там убиваешь, нет. Ты должен быть максимально эффективным для своего коллектива. Потому что если в приоритете стоит все остальное, то связист – это первое место. Нету связи – все. Группа не понимает, что делать. Она даже на отходе не понимает, что она делает. Она не может связаться даже со своим тылом и сказать: “мы отходим”. Когда они будут ночью отходить – никто не будет разбираться – свой или чужой. Будут убивать, устранять врага. И поэтому связист – это приоритетная цель. Связист, командир, пулеметчик, минометчик. Все зависит от ситуации, где ты находишься. Смысл войны глобальный – вы воюете артой, авиацией. Но везде стратегия разная. Для этого есть главнокомандующие, они строят план. Боец только выполняет поставленную задачу. Все очень легко и просто.
– Камуфляж, маскировка…?
Индивидуальный подход. Все зависит от твоей фантазии. Хочешь жить – будешь, если надо, и в землю переодеваться. Надо – в елку, во что хочешь. Это все зависит от тебя. Тебя не научат - научит только война. Тебе дадут азы поверхностные. Тебе сказали, как надо делать, а дальше ты все поймешь для себя. Выработаешь свою лежку, свое нажатие, все полностью: как ты будешь к этому подходить, как ты будешь уходить, даже винтовку нести. Ты сам для себя это все поймешь. Если ты живешь этим, если ты работаешь с этим, и ты хочешь выжить – то ты будешь этим заниматься. Снайпера винтовка не делает снайпером. Это обычный стрелок с прицелом. Снайпера делает весь комплекс. Туда входит оборудование, с которым ты работаешь. Навыки, которые ты приобретаешь, и твой мозг, который ты включаешь во время войны. Ты должен импровизировать, должен представлять этот бой, прокрутить в голове несколько раз. Как ты вышел, разведал. Ты понимаешь, ты карту составил, как будешь работать. Да, все может пойти не по плану. Но уже лучше выйти хоть с каким-то планом, чем вообще ни с каким. В хаосе ничего не происходит.
– Исходя из того, что ты сказал, возникает вопрос: для тебя это работа, ремесло или искусство?
Это метод для того, чтобы наша страна, на сегодняшний день, избавилась от врага. Это один из видов. По-другому не скажешь. Если кто-то скажет, что он от этого кайфует, или еще что-то – скорее всего люди имеют маниакальные наклонности. Там же на войне не воюют сейчас профессиональные военные. Воюют сапожники, СТОшники, маляры, ткачи, кто угодно, специальности разные. Человек жил до 24 февраля, и никогда не думал, что он станет снайпером, минометчиком, пулеметчиком или еще кем-либо. Его заставила ситуация туда прийти. Сомневаюсь, что кто-то из ребят получает удовольствие от этого. Просто он хочет сохранить свой дом, свою семью, чтобы мы, как нация – продолжали жить. Тут нельзя сказать, что это тебе нравится. Как можно сказать, что тебе нравится смерть? Или то, что тебя связывает со смертью? Ты ж не всегда убиваешь. Еще убивают тебя и твоих друзей, с которыми ты спишь в одной лежке, ешь с одной кружки, ложки. Вы делите последний кусок хлеба, как тебе может это нравиться? Это больная любовь. Ты защищаешь свой дом. И я уверен, что многие, когда это все закончится, – они захотят это забыть раз и навсегда, и больше никогда в жизни не вспоминать. Это горький опыт.
– У тебя есть постоянный напарник?
Да, конечно.
– Как его выбрать?
Для этого есть “энное” количество времени, когда у вас идет притирка коллектива. Вы смотрите, какие у кого способности. Вы проходите обучение в группе. Вы смотрите, кто физически подготовлен, кто умственно подготовлен. Вообще, это долгая история. Есть снайпер, есть наводчик. Наводчик всегда высшей квалификации парень. Он все знает, он наученный, начитанный, вычисляет дистанцию, быстро все наводит. Твоя задача очень простая – ты стреляешь. Сейчас происходит такое, что вы, в основном, работаете в паре. Вы две боевые единицы, которые выполняют боевую задачу. А пара… вы притираетесь, знакомитесь. Вы понимаете на учениях, что вам комфортно работать именно с этим человеком. У вас появляется коннект. Вы по физическим данным друг другу подходите, вы подходите по мышлению. У вас один мозг на двоих. Это, наверное, как в паре – мужчина и женщина – так и ты находишь свою пару. Это нельзя объяснить словами. Ты просто понимаешь, что с этим человеком тебе будет работать комфортно. Это происходит на внутреннем подсознании – ты сам выбираешь. Да, ты видишь его способности, ты их сопоставляешь со своими способностями, и ты понимаешь, что именно вдвоем вы будете результативны. Да, бывает так, что, когда тебе дали пару, и ты не выбираешь.
– Выбор оружия, выбор модели винтовки. Это как-то зависит от снайпера, обстоятельств?...
Да. Любая винтовка имеет свои ограничения в дальности в первую очередь, что немаловажно в “калибре”. Чем больше “калибр” – тем больше дальность. То есть, если мы говорим о Barrett 50-ого “калибра” (крупнокалиберная снайперская винтовка американского производства - ред.), то вы работаете по технике на 3/2,5 км. У вас задачи стоят совершенно другие. Они отличаются от снайперских. У каждой винтовки свое направление. Если это, например, какая-то “зетка” (самозарядная винтовка – “Зброяр Z-10” – ред.), которая там… давайте назовем ее максимальный результативный момент – это 800 метров.
То на 800 метров вы адекватно можете быть результативными.
Стрелять на полигоне по мишеням, это одно. Стрелять в боевых условиях, где у тебя нет возможности удобно прилечь, разложить сошки, выбрать лежку… а в боевых позициях – когда ты ее выбираешь хаотично… Поэтому я и говорил, ты должен свой бой заранее понимать. К примеру, “зетка” – она весит 10 кг. С 10-килограммовой винтовкой стоя с плеча ты стрелять не будешь. Это физически невозможно. Тебе может повезет, попадешь из 20 выстрелов один. Но это будет не то. Ты выдашь свою позицию, тебя просто убьют. И ты толку не принесешь. Все потраченные на тебя усилия и время, окажутся просто бессмысленными. Твоя смерть будет неоправданна. Каждая винтовка имеет свое направление. Все зависит от дальности, от нее меняется и задача.
Сейчас есть понятие “марксман” – то, что работает на ближние дистанции. Это стрелковое оружие, просто с оптическим прицелом. То есть, оно может работать 200, 300, 400 метров. На этой дистанции боец будет максимально результативным. Потому что, к примеру, с “калаша” на 300-400 метров, да, ты попадаешь – но, в основном, это оружие подавляющего огня. Твоя задача больше сдерживать огонь, а не прицельно убивать противника. Ты создаешь специальную атмосферу для того, чтобы более прицельный стрелок мог спокойно лечь, и поражать врага. А ты создаешь панику, суету, чтобы не было времени на тебя отвлечься. В хаотичной стрельбе никто не будет разбираться: снайпер это стреляет или это обычный стрелок, потому что идет массовый бой. Поэтому такая винтовка на 500-600 метров отлично работает.
338 калибр - это уже серьезно. Такая винтовка работает на километр - километр 200, километр 500. И задачи у тебя стоят иные, и опыт, навыки, “настрел” должны быть совершенно другими - там другой БК (боекомплект - ред.), другие поправки - все другое. Каждая винтовка, к примеру, взять “зетку” и пули к ней 175 гран - “триджишки” (Патрон GGG кал.308 Win пуля Sierra MatchKing HPBT масса 11.3 грамма/175 гран. - ред.), а они у тебя закончились и тебе выдали другие патроны, на которых у тебя не было “настрела”, и ты не понимаешь их баллистику, - все ты уже не будешь результативным в бою. Ты будешь промахиваться, ведь ты не понимаешь, как она летит. Любая смена БК приводит к тому, что ты уже не понимаешь, что с этим делать. Это не автомат, не пулемет, в который можно вставить любой БК - лишь бы подходил калибр, и оно стреляет. Нет, тут все иначе и все имеет значение - вес пули, ее производитель, цель для которой она была произведена. Каждая мелочь имеет огромное значение. К примеру, для “зетки” можно взять пулеметную пулю… но если с привычной пулей у меня будет поправка 5,5 - буду стрелять по выносу, то с пулеметной пулей поправка уже будет 7. Это терминология для тех, кто понимает, а для обычного человека приведу такой пример - если бы я пулеметной пулей целился человеку в голову, то попал бы вероятнее всего в пятку. Настолько будет большой погрешность. Да, пуля подходит, оружие стреляет, но баллистика иная, и если ты ее не понимаешь - промажешь. А снайперская винтовка очень тонкий инструмент, как и группа снайперов - командир должен уметь пользоваться этим отрядом. Их нельзя посылать куда попало.
- В твоем деле много математики, расчетов…
Есть определенная база, которую ты должен знать, как “Отче наш” и она тебе жизнь спасет. Но многое зависит от того с чем ты будешь работать и чтоб не было частой перемены в работе - если ты работаешь с определенной винтовкой, с определенным БК - ты получаешь на них “настрел”, понимаешь поправки, понимаешь “поведение”... Но, тут как в спорте, не бывает уровня профессионализма, когда ты говоришь “все, я стал профи” - нет, ты всю жизнь учишься: сегодня ты стрелял в дождь, завтра ты стреляешь в туман, после завтра в холод, а потом жару. Любое изменение обстоятельств будет влиять на баллистику. Пример, ты нес патроны в кармане, а винтовку на улице, было холодно - все, температура “ствола” и твоего БК уже разная. И когда начнешь бой при разнице температур винтовки и БК, то ты будешь промахиваться. Ты не обратил внимание и БК поставил на солнце, а пока ты подготовился патроны нагрелись, и ты стреляешь и “мажешь” - не понимаешь почему, а все потому что патроны нагрелись. Очень много тонкостей. И этот опыт нельзя “поймать” за неделю, да и за год-два, а то и три. Нужны годы и даже спустя десять лет ты все еще будешь понимать, что есть куда расти.
Есть ветер и ты должен его понять. А что это значит? Ты поставил метеостанцию и у тебя под носом ветер три метра в секунду, а до цели 600 метров. Как ты можешь понять какой там ветер? Он не может быть одинаковым. А перед мишенью небольшой ров и ветер попадает туда и задает направление вверх, и когда ты будешь стрелять он твою пулю направит вверх. Потому есть свои нюансы. Ты смотришь по миражу - и видишь куда ветер направит...
- Ты видишь ветер?
Конечно
- Как он выглядит?
Как мираж… Вот летом вы едете на авто по трассе и вдалеке дорога будто расплывается, будто парит - такой же мираж можно увидеть перед целью. И по его направлению ты понимаешь куда дует ветер.
Или, например, если человек находится рядом с деревом, то ты смотришь на дерево, на его листья - в какую сторону они колышутся. И когда ветер гнет дерево, то ты можешь понять скорость. О таких тонкостях можно говорить часами. Удивительно, что тебе сама природа подсказывает - только умей читать знаки.
Выстрел на большую дистанцию - это сложно. Пуля же проходит определенные этапы, она борется с разными природными явлениями и ей нужно их преодолеть. Она не может просто лететь прямо - да, у нее есть определенный отрезок после самого выстрела, но дальше с ней начинаются “приключения”. И дальше все зависит только от твоеей фантазии и чутья, понимания ситуации. Это сложно, но и очень интересно.
- Ты часто думаешь о смерти?
О смерти думаю каждый день. Она всегда рядом. Как о ней не думать? Но ты ее взвешиваешь. У тебя бывают такие моменты, когда ты начинаешь колебаться - не во время боя, а когда ты просто остываешь. Ты сидишь и понимаешь, что у тебя много незаконченных дел, тебе бы хотелось дочку… Но ты понимаешь, что тебя в один миг могут этого лишить. И больше шанса у тебя не будет. Но ты борешься. заставляешь себя верить, что все будет хорошо.
- Что дает силы?
Инстинкт самосохранения (смеется). Человек, когда хочет жить, совершает невероятные поступки, преодолевает высоченные преграды… Ты находишь такие силы, резервы, данные Матушкой-природой, что сам от себя никогда бы не ожидал. Это только мой опыт. Но думаю, у многих так и происходит. И нам повезло с нашим духом, мы невероятная нация, у нас очень много достойных людей - я видел много настоящих воинов, не только мужчин, но и женщин.
Мы были на одном пункте, где работают с ранеными, и пункт этот в километре от линии фронта, там бомбят круглосуточно, в то место уже дважды прилетало. И женщины сидят под обстрелами. Вытаскивают раненых, на них смотришь – там жизни в глазах нет, но они это делают. И говорят – у меня дома трое детей ждет. И это не ЗСУ, а волонтеры. Это люди, которые даже зарплату не получают, я даже не знаю что их мотивирует. Это максимальные патриоты своей страны
- Ты мог подумать до войны, что украинцы именно такие?
Я знал, что наша нация непростой народ, потому что мы живем в нелегком положении, но многие люди не бедствуют здесь. Значит – есть характер, значит к чему-то шли и чего-то достигали, и что-то из себя представляли. И в мировом спорте, например, у нас тоже есть лидеры и это о многом говорит. Значит есть какой-то дух и стержень в этой нации. У нас очень дружный народ
Я не могу сказать, что мы любим воевать. Но мы такие, что свое не отдадим, будем стоять до победного. Враг у нас серьезный. Кто-то говорит, что это неопытные или дураки, но как говорится в семье не без урода. У нас тоже есть неподготовленные ребята, а есть специалисты. И так же с ихней стороны. Те же танкисты – мы на личном опыте знаем, как работают их танки, а они очень сильно работают, там вообще отдельная история. Это снайперская винтовка с большим калибром, настолько точная…
Единственное чего я не могу понять – у нас мотивация — это дом, а какая мотивация у них? За что они умирают? Зачем? У них реально ненависть к нашему народу, они нас ненавидят. Это как аксиома – они это понимают, но объяснить за что ненавидят не могу. Мы знаем, что 2+2 это 4, а почему? Для них хохол – это бандеровец, который ненавидит русских, убивает. И для них это стандарт. Это для него оправдание для чего он идет сюда. Но это странно. Если ты называешь человека дураком ты должен объяснить почему ты так считаешь
- Вот ты идешь как раз к тому, что нация рабов – им сказали, и они не ставят под сомнение. Они не развиваются?
Я бы не назвал их нацией рабов, я бы назвал их несуществующей нацией. Потому что даже раб, каким бы он не был рабом… в один момент он может перестать быть рабом. И сейчас, те кто раньше были в рабстве, сидят в парламентах. То есть люди нашли как переступить барьер. А эти люди не переступают этот барьер. То какая это нация? Это просто колония.
Видели мультик про миньонов? Им всегда нужен хозяин, так и здесь. Стаду всегда нужен хозяин. Сугубо их дело. И почему мы имеем к этому отношение? Не пойму. Пусть они между собой там разбираются. Они там бы пока друг друга убивали, то и на нас бы времени не было
- Что нового ты о себе узнал за это время? Что в себе новое открыл?
Ничего не изменилось. Единственное – немного взгляды на жизнь, переоценка произошла - 100%, в плане дружбы – ты понял кто друг, кто враг. Я сейчас говорю не в ключе осуждения. Но порой должна прийти ситуация чтобы все стало на свои места. Вот бывает день, когда случается уборка в доме и ты все разложил по местам. Так вот война это и была такая уборка, когда ты все расставил по своим местам. Ты все взвесил, ты теперь прекрасно понимаешь кого ты наберешь.
Человек то что несет в своем сердце – где бы он не был он и будет это нести. То есть маски слетают сразу. Вымышленный герой или домашний-герой, он туда не пойдет. Бывает такое обманчивое мнение что ты приходишь и рассчитываешь на одно, и физически ты не дотягиваешь для цели – окей, у тебя куча других открытых дорог. На войне все герои, не только те, кто стреляет. Даже тот парень, который сварил кашу он герой. Коллективный и большой слаженный механизм, который приносит результат. Благодаря единству, вас много и вы знаете для чего вы это делаете. И каждый занят своим. Если ты повар – ты не танкист. Хороший повар накормит хорошего танкиста – тот пойдет в хорошем настроении и решит поставленную задачу. Я не делю людей на тех, кто воюет на линии фронта, или чем-то занимается другим. Мы все выполняет одну задачу. Это все шестеренки одного большого механизма.
- Сила в единстве?
И в боевом братстве. Если у нас не будет единства и понимания друг друга – то за что мы тогда воюем. Если мы не будем слышать друг друга? Так «кина не будет».
Я сегодня в квартире всю ночь спал в Киеве с большим страхом, чем там под обстрелами. Я не мог понять почему тихо. Там на войне, когда тихо – это страшно. А тут я в таком напряжении был. Настолько у тебя мозги заточены под это…
Даже цвета – здесь дома яркие, разнообразные, а там один цвет – черный, там нет других цветов. Там нет природы. Там от деревьев остались одни обгоревшие коряги. Там земля выжжена. Наверное, так выглядит ад, просто огня туда добавь.
Вот пацаны были недавно на позициях, 4 дня назад, их били фосфором. Если бы не промахнулись – сожгли бы всех ребят, там 27 человек было.
- Люди несут в нашу страну ад, фосфор и смерть. Какое наказание?
Как сказать. Желать что-то плохое кому-то это уподобиться этому человеку. Наказали они уже себя сами. Они просто не знают – это дело времени. За это будут отвечать потомки столетиями. Какое может быть хуже наказание, чем когда твой род страдает? Они сами это делают, им даже желать не нужно, они сами роют себе могилу. Остается только наблюдать. Этих людей ни умом, ни сердцем, ни душой не понять. Нет оправдания, объяснения, логики. Ладно ты убиваешь на поле боя мужчин, они понимают почему они там находятся, ведь войны без смерти не бывает. Там баланс тонкий между жизнью и смертью, и ты когда на войне убиваешь человека – это одно, это поле боя. Но когда ты убиваешь мирных людей… детей… и тебя это не останавливает. У меня объяснений нету. Я даже оправдания таким людям искать не хочу
- Есть миф что снайпера суеверные люди, что есть ритуалы… ты суеверный?
Больше верю, наверное, в том, что на войне начинаешь верить во много что. Мне проще – я пришел с верой в Господа Бога уже, и я несу эту веру в Господа Бога. Хотя у меня были жизненные разочарования, я рано потерял родителей, я вырос без них, я видел, как они умирают, не мог понять почему, искал объяснений. Но я все равно остановился на том что Бог един, он есть, он достойных людей оберегает, просто у каждого своего времени и своя цель на земле.
Насчет суеверия снайперов – наверное от человека зависит, а не от его должности. Может быть минометчик тоже суеверный, плюет трижды на снаряд, чтобы он долетел (смеется). Не знаю, я только по своему опыту могу рассказать
- Ты начал с того что сказали про зиму, что она приближается, что ситуация сложная – что конкретно может измениться в боевых действиях в целом и для вас как для снайпера что может измениться?
Это довольно глубокий вопрос, и я даже затрудняюсь на него ответить. Скажу так – не могу. Объясню – война настолько переменчива… Сегодня ты думаешь об одном, а завтра это все по-другому совершенно, с точностью наоборот. Поэтому загадывать даже на три дня вперед – невозможно.
Зима сложная своими погодными условиями. Погодные условия — это очень сложно, и не только для нас. Посидите даже просто сутки в подвале в 0. Там даже кости промерзают. Вы сидите, замерзли, а тут начался бой, и вам нужно отработать его…. А еще одно дело снег, а другое – болото. Там санитарные нормы просто на нулевом уровне, поэтому… Я слышал историю, что ехал мужчина с войны, и его из вагона выгнали, потому что от него воняло. А от тебя не то что воняет… Там такие запахи! Порох вперемешку с грязью – оно в совокупности на выходе дает очень специфический запах. Но в тот момент ты об этом не думаешь. Гражданский не поймет солдата никогда. Только побывав там, в этой атмосфере ты поймешь насколько оно там работает. Со слов, даже по видео не поймешь никогда. Только побывав в этих “замечательных” местах.
- Возвращаясь к оружию – есть ли у тебя предпочтение в модели?
Производитель Savage очень хорош… Но опять же – чтобы рассуждать на тему оружия нужен опыт. Исходя из своего опыта… Но вопрос должен звучать не так – для чего именно? Вот, например, Зброяр – это наша украинская винтовка, я не могу сказать, что она плохая. У нее кучность достаточно неплохая для ее заявленных категорий, стреляет неплохо. Она по-своему нежная. Есть погрешности – у любого оружия, но она отличная – если ты ее берешь в диапазон работы с дистанции 800 метров - это полуавтомат, который имеет большой магазин на 20 патронов. Для подавления той же пехоты – она справится на “ура”.
Я не могу сказать, что это плохое оружие, и это оружие производится в нашей стране. Это хорошая винтовка и на ней можно работать. На дистанции 1,5 километра – это бесполезная вещь, это металлолом, для человека без опыта еще и, например.
Есть машина Феррари и есть Опель, и та и та машина, но та поедет 300 км, а другая - 150 км. Как бы ты не старался. Точно тут же так. Эта винтовка для определенных задач. Savage – даже 1800 метров работает, она реально крутая.
- Тебе на какую дальность максимально приходилось работать?
Сейчас, на том направлении, по которому мы работаем, к сожалению, в основном ближние бои. Я не буду сейчас озвучивать точно где это, но чаще всего это ближний бой. Есть работа и для “338” и для “308”... многое зависит от тебя - ты работаешь с тем, что есть. Если вы думаете, что есть огромной спектр выбора - забудьте об этом. Но грамотный снайпер найдет работу всегда и на 500 метров, и на тысячу, и на 1500 - все зависит от возможностей, практики и спектра оружия. Но если у тебя в наличии “308” (калибр 7,62×51 мм - ред.), то ты будешь отрабатывать на дистанции до 800 метров и на ней будешь результативен.
- Про материально-техническое обеспечение наших военных…
Давайте скажем так - “по возможности”. Я не могу сказать, что армия дает мало или много - армия дает, то что у нее есть. На сегодняшний день очень многое дают волонтеры. Если бы не волонтеры, то на процентов 50 - 60 было б хуже, чем сейчас. Но это мое личное мнение. Я просто вижу, то что есть у ребят в подразделениях и вижу, то чем они пользуются - дроны, дальномеры и так далее - все эти “игрушки” приобретены волонтерами. Машины - волонтеры, все допопции - волонтеры… Если ты видишь на бойце крутые “ловы” (Ботинки LOWA - ред.), “саламоны” (обувь Salomon - ред.), либо же крутую форму - знай, что это волонтеры или он сам себя одел. Все, что может дать армия - она дает. Мы можем быть чем-то недовольны, что-то нас может расстраивать, но мы должны понимать что есть. А сдаваться просто потому что у нас чего-то нет - мы не можем. Мы идем до Победы стиснув зубы. Но я не хочу заниматься осуждением, я только хочу, чтоб каждое подразделение было по максимуму обеспечено. И не надо фантазировать - провизия, авто. топливо и БК, чтоб мы могли воевать. Ведь мы не воюем с врагом, который еще вчера вышел из племени и кидает в нас палками - мы воюем со страной, у которой количество БК превышает наше в десятки раз. Пример арты - на десять наших выстрелов в ответ мы получаем сто выстрелов. Представляешь соотношение? Мы не можем себе физически дать такой же ответ, но мы работаем тактикой, умом, работаем с максимальным риском - мы не можем себе позволить больших мер безопасности - мы либо это делаем, либо мы не выстоим. У нас нет шанса выбрать - мы идем ва-банк. И у нас невероятное количество людей с сумасшедшим духом, сильным характером - таким силам можно только позавидовать. И повторю - это касается и мужчин, и женщин. Я в жизни не мог подумать, что могут быть настолько стрессоустойчивые девушки. Там, где мужчины ломаются, - они стоят и выполняют свою задачу.
- Какими качествами должен обладать человек чтобы стать снайпером? Оставим за скобками умение метко стрелять…
Как это понять до боя? Не знаю. На поле боя происходит переломный момент. Иногда смотришь на человека в тренировочном лагере и думаешь “боже, яке воно…”, а он выходит на поле боя и выдает такой результат, что ты просто не веришь, что это он. А бывает такое, что смотришь - профессионал, но когда он попадает в зону дискомфорта - все, у него ступор. У каждого есть своя зона безопасности, своя зона комфорта.
Расскажу вам пример из учебки, когда только определялось кто кем будет. Все проходили обучение, а потом распределяли по родам войск. И у нас там был сорви голова, ему настолько боялись доверить оружие, что он ходил с луком и стрелами - из автомата он себе и под ноги стрелял, чуть инструктора не подстрелил… На нем был поставлен “ноль” как на боевой единице, но деваться от него было некуда. Он уже в коллективе, он уже его часть. Но когда он с побратимами попал под обстрел, а ситуация была очень тяжелая - много ребят погибло, но он из-под обстрелов вытаскивал ребят и вел бой. Он себя проявил. Я о том и говорю, что пока не попадешь в бой ты не поймешь кто перед тобой и из какого он теста.
Признаюсь, я по своему складу характера, не соответствую этой должности. Снайпера, как правило, меланхолики, очень спокойные, а я вспыльчивый. Но та атмосфера, в которую ты попадаешь, - меняет, ты понимаешь, что, если ты хочешь быть результативным и выжить, - ты меняешься.
